Определение Суда общей юрисдикции
№88-9640/2025 от 29.05.2025

Работодатель вправе самостоятельно оценивать деловые качества работников

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г.,

судей Никоновой О.И. и Киреевой Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Н. на решение Верхнеуслонского районного суда Республики Татарстан от 19 декабря 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 17 марта 2025 г. по гражданскому делу № 2-621/2024 по иску Н. к ПАО «Ш.» о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, отмене приказа об увольнении, взыскании задолженности за вынужденный прогул и компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г., объяснения представителя истца Н. – Ф., действующего на основании доверенности от 11 августа 2023 г. №, заключение прокурора четвертого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трофимова А.А., полагавшего обжалуемые судебные постановления не подлежащими отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Н. обратился в суд с вышеуказанным иском к ответчику, мотивируя тем, что 10 июня 2024 г. между сторонами по делу был заключен трудовой договор №, согласно пункту 1.1 которого работодатель принимает работника с 10 июня 2024 г. на работу в группу разработки мобильных приложений Департамента разработки сервисов на должность главного инженер-разработчика. Работник выполняет трудовую функцию вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (пункт 1.4 трудового договора).

На момент заключения настоящего трудового договора место нахождения дистанционного работника является: Россия, г. Санкт-Петербург, <адрес>.

Согласно пункту 1.6 трудового договора должностной оклад работника составляет 320 000 рублей в месяц.

В период трудовых отношений между работником и работодателем возникла конфликтная ситуация, в результате которой Н. написал заявление от 8 августа 2024 г. с просьбой уволить его по собственному желанию, но в последствии, опасаясь, что потеряет работу, написал заявление об отзыве своего заявления об увольнении по собственному желанию от 14 августа 2024 г.

В результате конфликтной ситуации работодатель изготовил акт о невыполнении истцом должностных обязанностей, согласно которому зафиксировал то обстоятельство, что работник отсутствовал на рабочем совещании группы, проводимом в режиме видеоконференцсвязи, по завершении рабочего дня во внутреннем интернет ресурсе «Х.» не было отражено выполнения рабочих заданий. Н. признает, что отсутствовал на рабочем совещании, поскольку ранее ему на совещании не давали слово и заблокировали в мессенджерах.

21 августа 2024 г. представителем работодателя была составлена служебная записка на имя работодателя, из которой следует, что работник не справляется с возложенными на него должностными обязанностями и результаты прохождения испытательного срока считает неудовлетворительными. В результате чего работодатель изготовил заключение о неудовлетворительном результате испытания от 2 сентября 2024 г. Впоследствии истцу было направлено уведомление о расторжении трудового договора от 4 сентября 2024 г., которым он был уведомлен об увольнении с 9 сентября 2024 г.

В то же самое время работодатель издал приказ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником.

На основании изложенного, с учетом последующего уточнения ранее заявленных исковых требований, Н. просил суд: признать незаконным приказ о расторжении трудового договора от 4 сентября 2024 г., вынесенный ПАО «Ш.» в отношении него; восстановить истца на работе в ПАО «Ш.» в должности главного инженера-разработчика; приказ от 9 сентября 2024 г. об увольнении Н., вынесенный ПАО «Ш.», отменить; а также взыскать с ответчика в пользу истца: средний заработок за время вынужденного прогула, начиная с 10 сентября 2024 г. по момент принятия судебного решения, и компенсацию морального вреда в размере 25 000 рублей.

Решением Верхнеуслонского районного суда Республики Татарстан от 19 декабря 2024 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 17 марта 2025 г., в удовлетворении исковых требований Н. отказано.

В кассационной жалобе Н. ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений как незаконных. Основаниями для отмены судебных актов истец указывает нарушения норм материального и процессуального права, поскольку судами неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу и не дана надлежащая оценка представленным доказательствам.

В судебном заседании представитель истца Н. – Ф., доводы кассационной жалобы поддержал, просил отменить обжалуемые судебные акты и постановить по делу новое решение об удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме.

Иные участвующие в деле лица в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

ПАО «Ш.» представлен письменный отзыв на кассационную жалобу, в котором ответчик возражает против ее удовлетворения, обжалуемые судебные акты полагает законными, обоснованными и не подлежащими отмене.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав объяснения представителя истца, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, 10 июня 2024 г. между Н. и ПАО «Ш.» был заключен трудовой договор №.

Согласно пункту 1.1 трудового договора работодатель принимает работника с 10 июня 2024 г. на работу в группу разработки мобильных приложений Департамента разработки сервисов на должность главного инженер-разработчика.

В силу пункта 1.4 трудового договора работник выполняет трудовую функцию вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения. На момент заключения настоящего трудового договора место нахождения дистанционного работника является: Россия, г. Санкт-Петербург, вн.тер.округ Морской, <адрес>.

По условиям пункта 1.5 работник принимается с испытательным сроком – 3 месяца.

В соответствии с пунктом 1.6 трудового договора должностной оклад работника составляет 320 000 рублей в месяц.

Из Положением о дистанционной работе ООО «Т.», утвержденного 10 января 2022 г., действующего в и АО «Ш.», следует, что под дистанционной (удаленной) работой понимается выполнение определенной трудовым договором функции вне местонахождения работодателя при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет, и сетей связи общего пользования (пункт 2.1).

Приказом от 10 июня 2024 г. №/лс Н. принят на должность главного инженера-разработчика в группу разработки мобильных приложений Департамента разработки сервисов ПАО «Ш.», с тарифной ставкой 320 000 рублей, с испытанием на срок 3 месяца. Испытательный срок начинает исчисляться с 10 июня 2024 г. и оканчивается 9 сентября 2024 г. включительно.

8 августа 2024 г. Н. в адрес генерального директора ПАО «Ш.» подано заявление об увольнение по собственному желанию. Последним рабочим днем истец просил считать 26 августа 2024 г.

14 августа 2024 г. данное заявление об увольнении истцом отозвано.

Как указывает истец, поводом для написания заявления об увольнении послужила конфликтная ситуация между работником и работодателем.

Непосредственным руководителем Н. являлся Р., занимающий должность главного специалиста-разработчика отдела разработки высоконагруженных систем Департамента разработки сервисов.

На протяжении августа 2024 г. Р. неоднократно напоминал Н. о необходимости присутствия на рабочих ежедневных собраниях (созвонах), сообщал о работе команды по общему графику и просил привести с соответствие с ним свой распорядок дня, так как имелись случаи оставления звонков Р. без ответа до 12 часов 00 минут рабочего времени. Кроме того, на протяжении испытательного срока наблюдались случаи оставления писем, направленных электронной корпоративной почтой, без ответа или несвоевременный ответ на указанные письма. Руководитель Р. просил заблаговременно сообщать о планирующихся кратковременных отсутствиях Н. на рабочем месте.

Из материалов дела следует, что 21 августа 2024 г. было проведено рабочее совещание группы в режиме видеоконференцсвязи, а по завершении рабочего дня во внутреннем ресурсе «Х.» не было отражено выполнение истцом рабочих заданий.

21 августа 2024 года работодатель изготовил акт о невыполнении должностных обязанностей, согласно которому зафиксировал то обстоятельство, что работник отсутствовал на рабочем совещании группы, проводимом в режиме видеоконференцсвязи, по завершении рабочего дня во внутреннем интернет ресурсе «Х.» не было отражено выполнения рабочих заданий.

При этом, истец признает, что отсутствовал на рабочем совещании.

О случившемся Р. был задан вопрос по корпоративной электронной почте Н. с просьбой объяснить причину отсутствия на общем собрании и изменений в «Х.».

Работником был предоставлен ответ, что присутствовать на собраниях не видит смысла, так как ему не дают высказываться.

22 августа 2024 г. Р. в очередной раз сделал указание на необходимость участия в собраниях и напомнил о регламентированном рабочем дне Н.

На основании изложенного был составлен Акт о невыполнении должностных обязанностей от 21 августа 2024 г. (отсутствие на рабочем совещании группы Н., проводимом в режиме видеоконференц-связи, отсутствия во внутреннем интернет-ресурсе «Х.» выполненных рабочих заданий). Акт составлен в двух экземплярах за подписью главного специалиста разработчика Ц., главного инженера-разработчика Г., руководителя группы разработки мобильных приложений Р.

22 августа 2024 г. Р. посредством корпоративной электронной почты запросил у Н. объяснительную записку по факту отсутствия на рабочем месте.

26 августа 2024 г. заместителем руководителя службы персонала ПАО «Ш.» было направлено письмо на корпоративную электронную почту Н. с просьбой предоставить объяснительную записку по поводу отсутствия на рабочем месте.

28 августа 2024 г. от работника поступила объяснительная записка, в которой Н. опровергал факт отсутствия на рабочем месте 21 августа 2024 г.

При этом, работодатель был не согласен с доводами объяснительной записки, так как Н. ранее не отрицал, что не присутствовал на собрании и принял самостоятельное решение не выполнять поставленные задачи. На сообщение Р. о необходимости присутствия на собрании 22 августа 2024 г. работник сообщил, что не сможет быть на «дейли» в связи с судебным заседанием. 

Ответчик признал доводы Н. неуважительными, противоречащими фактическим обстоятельствам и нацеленными на введение в заблуждение представителей работодателя.

21 августа 2024 г. от руководителя группы разработки мобильных приложений Р. в адрес генерального директора поступила служебная записка о нарушениях Н. своих трудовых функций. В частности, нерегулярное присутствие на ежедневных мероприятиях, ошибки и недочеты в работе сотрудника, его скорость работы, демонстративное недовольство замечаниями руководителя, нежелание их исправлять, некорректное поведение по отношению к поставленным задачам и другим работникам. Р. выразил компетентное мнение и сообщил, что Н. не справляется с возложенными на него должностными обязанностями, а результаты прохождения испытательного срока просил считать неудовлетворительными. Также Р. просил расторгнуть трудовой договор с Н.

28 августа 2024 г. в 17 часов 58 минут Р. направил на электронную корпоративную почту Н. запрос на предоставление информации о причинах очередного отсутствия на рабочем месте, а также попросил дать объяснение об отказе от уведомления о своем отсутствии руководителя группы.

28 августа 2024 г. в 18 часов 14 минут Н. сообщил, что был на рабочем месте, однако ему пришлось отойти для распечатки акта об отсутствии на рабочем месте.

Судами также установлено, что 29 августа 2024 г. генеральным директором ПАО «Ш.» Ч. был подписан приказ № о создании комиссии и проведении служебного расследования по результатам работы в период прохождения испытательного срока Н. на основании служебной записки от Р.

2 сентября 2024 г. генеральным директором Общества было утверждено Заключение о неудовлетворительном результате испытания Н., из которого следует, что комиссия в составе председателя – директора по персоналу Д., членов комиссии: заместителя генерального директора по проектной разработке П., руководителя группы кадрового делопроизводства службы персонала Б. и ведущего юрисконсульта дирекции по корпоративному управлению Ж. рассмотрела материалы, предоставленные руководителем группы разработки мобильных, приложений Р. в отношении главного инженера-разработчика Н. Как указано в заключении комиссии, в целях более полного рассмотрения обстоятельств в заседании комиссии участвовал непосредственный руководитель Н. Р.

По результатам рассмотрения сообщаем следующее: Н. был принят на работу в ПАО «Ш.» с 10 июня 2024 г. в должности главного инженера-разработчика группы разработки мобильных приложений Департамента разработки сервисов на основании трудового договора от 10 июня 2024 г. №.

В договор с Н. было включено условие об испытании продолжительностью до 3 месяцев, с 10 июня 2024 г. по 9 сентября 2024 г.

Комиссией зафиксированы и подтверждены следующие факты:

1) за время работы Н. неоднократно не присутствовал на служебных совещаниях группы, проводимых посредством видеоконференцсвязи без уважительной причины, что привело к некачественному выполнению рабочих заданий, поставленных перед подразделением, в нарушение пункта 6.10 Положения о дистанционной работе, с которым работник был ознакомлен при приеме на работу;

2) Н. не направлял непосредственному руководителю сообщения по корпоративной электронной почте о том, что приступил к работе/окончил работу, в нарушение пункта 5.4 Положения о дистанционной работе;

3) Н. неоднократно игнорировал сообщения непосредственного руководителя на протяжении более чем 1 часа, в рабочее время, в нарушение пункта 5.5 Положения о дистанционной работе, что подтверждается письмами в рабочей почте и сообщениями от сотрудника, о том, что он не обязан быть на связи в течение рабочего дня. Кроме того, работник не выходил на связь с непосредственным руководителем в рабочее время, в частности, 28 августа 2024 г. Р. пытался связаться с работником с помощью видеоконференцсвязи в целях обсуждения текущих рабочих задач, однако Н. не ответил на звонок, что было зафиксировано письмом и электронной почте от Р. в адрес Н. и других работников Общества, в среду, 28 августа 2024 г. в 17 часов 58 минут.

№ 3215-О, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований Н., поскольку у работодателя имелись основания для расторжения с истцом трудовых отношений по части 1 статьи 71 Трудового кодекса Российской Федерации, так как со стороны работника имело место ненадлежащее выполнение возложенных на него должностных обязанностей в период установленного трудовым договором срока испытания в целях проверки его соответствия поручаемой работе, что свидетельствует о неудовлетворительном результате такого испытания.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Н., суд первой инстанции исходил из того, что результаты испытания оценивались работодателем, в том числе с учетом выполнения истцом возложенных на него должностных обязанностей, а также с учетом оценки деловых качеств работника, что является исключительной прерогативой работодателя. Фактов злоупотребления работодателем своим правом при проведении оценки деловых и профессиональных качеств работника при рассмотрении настоящего гражданского дела не установлено.

При этом, суд первой инстанции отклонил доводы истца о наличии заинтересованности непосредственного руководителя в его увольнении и предвзятом к нему отношении, как не подтвержденные материалами дела.

Также суд первой инстанции проверил соблюдение ответчиком порядка увольнения истца по указанному выше основанию и пришел к выводу о том, что такой порядок работодателем соблюден, поскольку Н. уведомлялся работодателем о не прохождении испытания на соответствие его поручаемой работе и причинах не прохождения, а также о предстоящем расторжении трудового договора в связи с этим. В заключении указаны причины, послужившие основанием для признания истца не выдержавшим испытание, связанные с профессиональными характеристиками работника.

С приведенными выше выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Н. о нарушении работодателем порядка его увольнения, суд апелляционной инстанции сослался на то, что увольнение работника вследствие неудовлетворительного результата испытания, как не связанное с его виновным и противоправным поведением (часть 1 статьи 71 Трудового кодекса Российской Федерации), не может признаваться дисциплинарным взысканием, а потому не требует соблюдения установленного законом порядка применения такого рода взысканий.

Поскольку факт неудовлетворительного исполнения истцом возложенных на него трудовых обязанностей в период испытательного срока нашел свое подтверждение, у ответчика имелись законные основания для увольнения истца по статье 71 Трудового кодекса Российской Федерации, как не выдержавшего испытание.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов первой и апелляционной инстанций обоснованными и не усматривает оснований для отмены судебных постановлений по доводам кассационной жалобы, поскольку приведенные выше выводы судов предыдущих инстанций соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статьям 1, 2, 16, 21, 22, 57, 70, 71, 237 Трудового кодекса Российской Федерации), разъяснениям, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации (определение от 8 декабря 2022 г. № 3215-О), а также обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационной жалобе доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов судов первой и апелляционной инстанций не опровергли.

Доводы кассационной жалобы Н. о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных им исковых требований в полном объеме основаны на неверном, ошибочном толковании норм материального права, а потому не влекут отмену обжалуемых судебных постановлений.

Более того, данные доводы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования судов предыдущих инстанций, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебных постановлениях.

Вопреки доводам кассационной жалобы, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды правильно установили обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовали представленные сторонами по делу доказательства, дали им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебных актах.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебных постановлений.

Судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются утверждения заявителя кассационной жалобы об отсутствии в заключенном с истцом трудовом договоре условия об испытании работника, поскольку согласно пункту 1.5 трудового договора от 10 июня 2024 г. № (т.1 л.д. 10-14) работник принимается с испытательным сроком – 3 месяца. При этом, в силу пункта 2.1 указанного выше трудового договора работник принял на себя обязательства: соблюдать трудовую дисциплину, правила и нормы, изложенные в «Правилах внутреннего трудового распорядка» работодателя, выполнять требования должностной инструкции, указания работодателя, издаваемые им приказы и инструкции, в том числе «О порядке использования средств электронного документооборота, ведении переписки с коллегами и контрагентами работодателя», другие локальные нормативные акты компании, принимаемые, изменяемые и дополняемые работодателем; лично своевременно исполнять трудовые обязанности, поставленные задачи, утвержденные планы работы; в течении рабочего дня быть доступным для коммуникации с работодателем и иными сотрудниками, контрагентами работодателя посредством телефона, электронной почты, а также с использованием программных инструментов работодателя. Таким образом, условием испытания работника по указанному выше трудовому договору является надлежащее исполнение им принятых на себя обязательств, а ненадлежащее их исполнение может являться основанием для вывода о неудовлетворительном результате испытания.

Не влекут отмену обжалуемых судебных актов ссылки заявителя кассационной жалобы на дополнительно представленные доказательства (текстовый вариант разговора сторон по делу посредством видеоконференц-связи от 2 августа 2024 г.), поскольку, в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела; дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются. С учетом приведенных выше положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ходатайство истца о приобщении к делу дополнительных доказательств оставлено судебной коллегией суда кассационной инстанции без удовлетворения.

Также, судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются ссылки заявителя кассационной жалобы на иную судебную практику в обоснование своих доводов, так как обстоятельства по каждому конкретному делу устанавливаются непосредственно при его рассмотрении, и решение принимается судом в соответствии с представленными доказательствами с учетом норм права, регулирующих спорные правоотношения. Суд кассационной инстанции не связан выводами других судов о правовой квалификации рассматриваемых отношений и толкований правовых норм.

Иные доводы кассационной жалобы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования судов предыдущих инстанций, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебных постановлениях, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационная жалоба не содержит указаний на обстоятельства, которые не были учтены судами и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы Н.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верхнеуслонского районного суда Республики Татарстан от 19 декабря 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 17 марта 2025 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Н. – без удовлетворения.